Нефть и мир. «Семь сестер» – дом, который построил Джон - Леонид В. Крутаков

Отбор в ведущие колледжи и университеты США идет не по принципу ЕГЭ, а через систему тестов и опросов. Оценивается не уровень знаний, а способность мыслить независимо, не шаблонно. Способность выйти за рамки алгоритма, взглянуть на модель со стороны (оценить, найти ошибки и дисбалансы). Изнутри модели такой взгляд невозможен, а на периферии недопустим.

Разница между ядром модели («старые деньги») и ее периферией («новые деньги») не в секретных масонских ритуалах. Типа 10-тысячная купюра с портретом Чейза как тайный билет, пропуск в закрытый клуб, где заседают рептилоиды. Высмеивание, карнавал («Гаргантюа и Пантагрюэль») – тоже информационные технологии сокрытия, отвлечения внимания. Разница между ядром модели и периферией – в уровне образования и ответственности.

«Старые деньги» (ядро модели) лежат в основе обещания «новых денег» (периферия). Соотносятся они между собой как проект и его возможности (последующие эффекты). Поэтому носители «новых денег» воспринимают капитал как свободу, в том числе от общественных догм. Для «старых денег» общественные устои – это опора, основа проекта, объект приложения сил (источник власти и капитала).

Молодые (условно) миллиардеры, источником капитала которых стала «Большая приватизация» и количественное смягчение, не могут быть свободны от ответственности по обязательствам «отцов-основателей». «Новые деньги» – это всего лишь деривативы, вторичные производные от «старых денег». Ощущение свободы у владельцев «новых денег» возникает от непонимания сути модели, принципов ее функционирования. Выражается эта свобода в слепом следовании трендам (подчинение алгоритму), в движении по начертанному другими градиенту (философская картина мира).

Носители психологии «новых денег» убеждены в рациональности (когерентности) существующего (не ими созданного) порядка вещей. Эта убежденность сделала возможным (оправдывает) их «неоправданное» состояние (положение внутри модели). Модель для них цельный мир. Сами того не понимая, они живут (планируют себя) в параметрах и пределах проекта, моторику которого воспринимают как параметры и пределы мироздания. Как Вселенную. Нет бога, кроме спроса, и маржинальность – пророк его!

Лишившись ощущения Истории (все придумано до нас и за нас), люди, народы, политические нации лишаются способности нести ответственность за будущее (интерпретировать настоящее, по Лефевру), превращаются в «инфузорий Анохина». Теряют стремление к знанию и мотивацию к активному действию. Лотофаги – идеальные исполнители (верный служители империи).

Напоследок приведем еще один факт, характеризующий Рокфеллера. На этом описание психологического портрета отцов-основателей модели, без которого понимание ее сутевого содержания невозможно, закончим. Впереди у нас Первая мировая война.

После решения Верховного суда США о роспуске Standard Oil самый крупный и значимый осколок империи Рокфеллера Standard Oil of New Jersey (будущая Exxon Mobil) возглавит Уолтер Тигл. Тигл известен тем, что он сначала создаст антибольшевистский нефтяной Front Uni, потом станет посредником в организации большой нефтяной сделки Рокфеллера с советской властью, а потом создаст Международный нефтяной картель (возродит империю Рокфеллера в мировом масштабе. – Л. К.).

Про Front Uni и нефтяную сделку с большевиками расскажем в следующей главе (про Первую мировую войну). А про Международный нефтяной картель – в последней (про Вторую мировую войну). Для этой главы важно только то, что Уолтер Тигл был внуком Джона Морриса Кларка, первого партнера Рокфеллера по компании Clark & Rochester, которую Рокфеллер выкупил и создал на ее основе Standard Oil.

Почему (кроме хронологии повествования) следующая глава про Первую мировую войну? Потому что модель вышла на мировой уровень, столкнулась с Pax Britannica. Британский мир (сначала мир галеонов, а потом угля и пара) был организован на других принципах, без мировой войны не разрешимых (в итоге потребовалось две. – Л. К.). Кроме того, Восточная (Крымская) и Русско-японская война оставили за бортом мироустройства Германию, выросшую из коммунального хаоса срединной Европы и претендующую на свою часть нового мира (мира нефти).

Первая мировая война по праву называется в Европе «Великой войной» (англ. The Great War, фр. La Grande guerre). Делить в ходе этой войны будут не Европу (ее тоже, но не в первую и главную очередь), делить будут будущее мира нефти. Делить будут Ближний Восток (Османскую империю) – ключевой перекресток Pax Britannica и энергетическое сердце Pax Americana (новая доминантная модель).

Standard Oil of New Jersey с Уолтером Тиглом во главе будет находится на передней линии этого передела…

Глава 6. Первая правоустанавливающая война

Скрытый конфликт Англии и США

Рокфеллер действительно хорошо осознавал суть происходящих событий, когда в ходе одного из заседаний антимонопольного суда против Standard Oil говорил о конкуренции со стороны России, сетовал на Ротшильдов и Нобелей, чья деятельность угрожает мировому рынку нефти и нефтепродуктов (угрожает модели. – Л. К.). Рокфеллер хорошо знал (на примере внутриамериканской «нефтяной резни»), что дефлятор нуждается в строгом (монопольном) контроле. Понимал, зачем и почему этот суд. А также хорошо понимал, что изменить что-либо он уже не в силах.

Модель облачилась в национальный мундир государства Соединенные Штаты Америки. С этого момента генезис модели (экспансия в пространстве и времени) стал практически неотличим от государственной политики США вплоть до полной их идентичности. В нашем дальнейшем повествовании термины «модель» и «администрация США» будут синонимичны настолько, насколько это только возможно.

В логике термодинамики эффективность социума (открытая макросистема) определяется, как отмечалось выше, объемом использования энергии для преодоления энтропии. Чем меньше энергии требуется, тем оптимальнее (эффективнее) организована макросистема. Рыночная модель роста выстроена на обратном принципе: определяет эффективность социума через рост прибыли, то есть требует постоянного опережающего роста потребления энергии (дефлятор, источник прибавочной стоимости).

В оценочных параметрах модели социальная пирамида (иерархия) противостоит (не совпадает, противоречит) трофической пирамиде.

Здесь расположено ключевое противоречие рыночной модели, которое Поланьи пытался раскрыть через «золотой» (неэнергетический) эквивалент. Ее драйвер и изъян одновременно. Тщательно оберегаемый «секрет», размещенный на самом видном (как «Похищенное письмо» Эдгара По) месте – в виде базового постулата (laissez faire) во всех учебниках по общественным наукам (экономика вовсе неслучайно возведена в статус главной дисциплины обществознания. – Л. К.).

«Секрет» заключен не в неуклонном росте потребления энергии (это общепринятая норма), а в его неравномерности. Иначе в рамках предложенной модели эффективность одной макросистемы перед другой неопределяема, а господство (лат. primo) недостижимо (нефиксируемо). Внутри модели (общая система обязательств, единое пространство долга) иерархия (социальная пирамида) фиксируется за счет управления процентом, а на внешнем контуре – за счет контроля над источниками энергии (господство).

Выход в межгосударственное пространство изменил систему внутренних издержек модели. Изменилась структура иерархии (гаранты будущего) и степень ответственности ее участников, что потребовало изменения системы распределения эффектов роста. Открывшиеся в других странах (другая макросистема, другая система обязательств), источники дефляционных эффектов сместили управленческий фокус модели с распределения прибыли будущего (процент,